Должна всем вам сказать, что болезнь «получения» является самой тяжёлой из всех болезней. Она может быть очень милой на вид, но от этого её ход легче не становится. Характерным признаком болезни «получения» является то, что чем больше чего-то хочется получить, тем дальше убегает цель.
Причиной болезни «получения» является страх меня не любят или, иными словами, страх, что я не получу самого ценного — любви. Человек, который привык видеть лишь физический мир, видит в том числе и любовь со своей физической кочки и, когда получает её, оказывается недовольным, ибо это не то.
Женщина пожаловалась на то, что её маленький сын боится ко мне прийти. Она заявила об этом таким резким, требовательным тоном, каким привыкла бросать обвинения в лицо провинившимся. Если бы я спросила, в чём она меня обвиняет, она ответила бы, что я ошибаюсь, просто у неё такая манера разговора.
Подобно ей — с лицемерной просьбой в словах, но с обвинениями в голосе — говорят многие. Ведь по закону за тон к суду не привлекают. А то, что тон выражает скрытый смысл слов, человек не признаёт. К сожалению, всё это оседает у человека в душе, а через неё — в теле. А уж их на ложь не купишь.
Немудрено, что дети боятся врачей, будучи ими запуганы. Детей запугивают полицией, ведьмами, темнотой, НЛО, плохими тётями и дядями, детским садом, школой, папой или мамой, бабушкой, гномами, Дедом Морозом и т. д., а о последствиях никто не думает. Я не помнила, чтобы её сын побывал у меня, и спросила, приходил ли он сюда, ибо мать особо подчеркнула именно моё внушающее страх воздействие на её ребёнка. Это — одна из болезней эмоциональных матерей: моего ребёнка обижают. Ребёнок ни разу даже не видел меня, а мать была вынуждена из-за меня отвести его к психиатру.
Следовательно, своим рассказом обо мне мать нагнала на ребёнка такого страху, что тому страшно даже того, что мать находится наедине со мной. Сидит бедняжка в приёмной и дрожит от страха за свою мамочку.
Я стала смотреть ребёнка через стену и увидела, что в нём действительно поселился безрассудный страх. Он привык слышать, как мать, обвиняя одного, одновременно пугает другого. Всем нам известно, как укоряют детей: «Это плохое у тебя от отца. Почему ты вечно заводишь таких плохих друзей? Только что я отвадила тех, предыдущих. Что из тебя получится!» И т. д. От страха оказаться без вины виноватым ребёнок перестаёт соображать. Пока ещё он способен прятаться, затаиваться и тихо протестовать. Но и эта чаша молчаливого протеста вот-вот наполнится. Скоро он будет протестовать уже открыто и агрессивно.
Смотрю я душевный уровень матери и ребёнка и вижу, что мать подобна девочке-подростку, которая бравирует перед своим маленьким братом безшабашной удалью — «сейчас зайду в клетку со львом» — и упивается силой своего влияния, когда братец в страхе за неё едва не умирает. Для матери это является знаком большой любви — ведь ребёнок проявляет о ней заботу. Безсердечность матери налицо.
Я спрашиваю у матери, почему она не научила ребёнка освобождаться от страха. Можно было бы спросить иначе: «Почему Вы не научили своего ребёнка делать хорошее для других?» Ведь страх — это тот же другой. Кто желает делать хорошее для других, тот желает хорошего и своему страху. «Я пыталась научить, но как только он услышал, что в нём сидит страх, то сразу впал в истерику. Он не хочет, чтобы в нём сидел страх».
Типичный разговор: хочу — не хочу. Точно как и у матери. Эта мать, не успев разобраться, что к чему, на манер девочки-подростка огорошила сына торжествующе-безапелляционным: «Я знаю, что в тебе сидит страх! Отпусти его!» Безо всякого предварительного разъяснения, чтобы ребёнок правильно понял. Ведь для матери не является секретом пугливый, нервный характер её дитя.
Если бы подобным образом повела себя воспитательница детского сада или учительница, то мать рассвирепела бы настолько, что подала бы на неё в суд, как это принято в последнее время. Когда такой ребёнок станет школьником, для него каждый урок будет пыткой, поскольку он будет бояться всего, чего не знает, и учительница окажется виноватой в его запуганности. А если учительница скажет, что уровень знаний ребёнка не соответствует возрасту, это будет воспринято как оскорбление.
Каждый человек сам должен знать своё место в жизни, и это знание должно быть заложено родителями. Учителю вменяется в обязанность — со стороны как родителей, так и государства — исправлять родительский брак, хотя следует понимать, что это невозможно. Чем сильнее непонимание этого, тем больше человек страдает.
Принуждающий страдает больше.
— Если принуждающий — родитель, то страдает учитель, но родитель страдает вдвойне.
— Если принуждает учитель, то страдает ребёнок, но учитель страдает вдвойне.
— Если принуждает ребёнок, то он вынуждает страдать того, кого принуждает исправлять свои ошибки, но сам страдает вдвойне.
— Если принуждает государство, то страдает народ, но государство страдает вдвойне. Страдает из-за своей глупости так долго, покуда не рухнет, чтобы народ в своих страданиях понял, что государство — это он сам.
Задача учителя — посеять семена в почву. Почва — это мать и отец, которые превращают почву в плодородную, чтобы учитель мог выполнять свою роль.
В семье моей посетительницы почва скудная. Я же должна выступать в роли пахаря, который переворачивает почвенный пласт. К сожалению, почва не смеет обнажить свою обратную сторону — хочет быть лучше всех в том виде, как она есть. Что делать? Отвечаю: эта почва должна лежать под паром до тех пор, пока сама не изъявит желания быть вспаханной. А если пахарь получит недород урожая, то он возьмётся вспахивать какое-нибудь другое поле, которое не кичится своим превосходством. Каждому человеку требуются предварительные знания и разгон. Особенно если он впервые слышит подобное. Ведь это — полный переворот во взглядах. Представьте себе, что Вы сперва высеваете семена и лишь затем начинаете вспашку — так Вам было велено. Земля не протестует, она мудрая. С землёй ничего не станет, а семя погибнет.
Ваше испуганное судорожное цепляние за старое подобно полю, что стоит под паром, вспашка которого должна производиться постепенно, шаг за шагом, чтобы оно начало плодоносить. Земледельцам это известно. Если же Вы считаете, что Вы не земледелец и не обязаны это знать, то глубоко ошибаетесь. Без знания философии земледелия человек не может быть образованным. Этот ребёнок — то же поле под паром, которое засеяли хорошим семенем, а затем стали насильственно перепахивать. Из панического страха за судьбу семени поле восстаёт против своего возделывания. Пусть лучше остаётся невозделанным. Может, какое семя и пустит корни и даст скудный колос на чахлом стебле. Иначе вообще никакого урожая не будет. «Вот видите, уважаемая мама, я рассказала долгую историю, а Вы не поняли, что речь шла о Вас. Перескажу словами попроще. Книги Вы прочитали, верно? Но прочитали их для меня. Если бы прочитали для себя, то читали бы долго, основательно и извлекли бы для себя урок. Как водится, себе на пользу. А затем пересказали бы сыну на доступном ему языке с учётом возраста, и ребёнку не пришлось бы переживать очередной страх».
Ко мне приходят дети, которые уже в 8-летнем возрасте по собственному почину прочитали первую книгу, приходят добровольно расспросить о том, чего не поняли. И мне радостно от того, что они задают вопросы, относящиеся к содержанию второй книги. В своём умственном развитии они превзошли уровень первой книги. Родители таких детей придерживаются иных взглядов, нежели Вы.
Из своего ребёнка Вы сделали подопытного кролика для экспериментов со своими страхами, своим характером, и результат прискорбен. Сделайте вывод и исправьте свою ошибку. Мать способна выправить психику своего ребёнка лучше, чем любой психиатр.
Душа по-гречески называется psyche. На языке чувств душа есть мать. Психиатр — врач, исцеляющий душу.
На самом деле психиатр имеет дело с матерью больного, а не с самим больным, поскольку он лечит то, что унаследовано от матери. Немудрено, что у матери болит сердце, когда психиатр врачует её ребёнка — ведь в действительности он врачует её самоё. Это и должно причинять боль, чтобы мать приступила к исправлению своих недостатков. Они ведь ей известны лучше, чем психиатру.
На мои слова женщина поглядела на меня своими прекрасными большими глазами — ничего не скажешь, красавица — в её взгляде можно было прочесть ответ: «Зачем я сюда пришла? Я же пришла сказать, что не умею». Ни в её взгляде, ни в мысли не сквозило даже скрытой агрессивности, ибо она почувствовала, что своей речью я желаю ей добра. Она действительно не умеет. Она не способна подолгу задерживаться ни на одной мысли. Она не способна понять смысла слова. Что делать?Остается шоковая терапия. И я говорю: если у человека нет сердца, то он должен делать всё с помощью разума до тех пор, пока разум не надломится и дух не обратится в бегство, спасаясь от топорной работы разума. Иначе говоря, человек становится душевнобольным. Беда приходит к человеку из-за собственной глупости, даже если в своём несчастье он видит происки другого. Шоковая терапия, если к ней прибегают как к последней возможности, всегда помогает.
В ходе уже более откровенной беседы выясняется, что в роду у мальчика по отцовской линии среди мужчин были душевнобольные. Значит, мужской дух в этом роду спасается от жизненных трудностей бегством от тела, если мужчина не в силах иным способом превозмочь житейские проблемы. Жизнь, а значит требования, предъявляемые этим мужчинам со стороны женщин, оказываются непомерными. Следовательно, женщины в этом роду — птицы чересчур высокого полёта.
Когда речь заходит о женщинах, моя пациентка оживляется. Приосанившись и тем самым невольно выдав своё поощрительное отношение к поступкам этих женщин, она говорит: «О, в этом роду все без исключения женщины ушли от своих мужей. Все они умницы». Я едва не сползла со стула. Значит, так эта женщина оценивает роль женского пола и еще желает, чтобы она сама и её дети были здоровыми. Ею прочитаны две книги, написанные специально для разрешения этой проблемы, выслушаны мои длинные речи, но она всё не поймёт, что это желание невыполнимо. Причина её болезни «желания-получения» не ликвидирована. Ей необходимо понять, что причина заключается в её собственной глупости, т. е. в страхе меня не любят, переросшем в злобу на то, что меня не любят, не уважают, не признают, не слушаются, не замечают, не ценят и т. д. Её торжествующее заявление о недостатках мужниной родни есть не что иное, как желание подчеркнуть превосходство собственной родни и себя лично.
Она не понимает, что никому не дано возвыситься за счёт унижения другого — никому не дано стать лучше за счёт усугубления чужого плохого. Наоборот, желание быть лучше других истребляет собственный разум. В таких случаях мне хочется побеседовать с отцами больных детей и сказать им следующее: Дорогой мужчина! Вам следует знать, что Вы сейчас живёте милостью жены и милостью физического уровня, но Вам необходимо стать свободным душой. Никто, кроме Вас самого, не может предоставить Вам эту свободу. Ваш страх, что меня не станут любить, если я не буду поступать по указке жены или женщин, ждёт своего высвобождения. Когда Вы освободите свой страх, то поймёте разницу между разумными и неразумными женскими желаниями. Тогда Вы станете выполнять лишь разумные желания. Оставшееся время посвятите своим мужским делам и с удовлетворением ощутите, что жизнь пошла в гору.
Отец является духом своего ребёнка. Если отец уравновешен душевно, то ребёнок духовно здоров. А если Ваша жена не переменится, что маловероятно, то у Ваших детей будут лишь физические болезни, которые можно вылечить, обратившись к разуму. К разуму можно обратиться, когда он имеется.
Разум ребёнка — это отец с его физическим миром и образованием. Духовность ребёнка — это отец с его душевным достоинством. Рассудительность ребёнка — это отец с его совокупной физической и духовной мудростью.
Разум без духовности есть атрофия чувств, или безрассудство. Человек живет, как автомат, и это наблюдается все чаще. Человек становится помешанным на своей работе.
Духовность без разума есть избыточность чувств, или сумасшествие. Человек сходит с ума без работы.
Рассудительность даёт возможность любому ребёнку найти своё место на любом жизненном уровне. Рассудительный ребёнок справляется с жизнью. Для него не бывает неразрешимых проблем. Мужья и отцы! В этом Ваша роль в жизни. И не начинайте обвинять женщин. Смелый мужчина не обвиняет жену, он не обвиняет никого. Он сам исправляет свои ошибки.