Скажите, что значит обучение ребёнка?
Все люди желают быть хорошими и творить добро. Всё, что делается, является приобретением житейского опыта, то есть учёбой. Кто считает себя глупым либо верит тем, кто считает его глупым, тот старается проявить себя хорошим в учёбе. Кто отучился и считает себя достаточно умным, тот делает доброе дело, обучая других. Родитель учит ребёнка, и это естественно. Мы не спрашиваем, есть ли у родителя на это полномочия. Когда мы вверяем обучение ребёнка чужому взрослому человеку, мы желаем быть уверенными в том, что у учителя есть соответствующий документ. Мы, испуганные люди, верим бумажке, но не верим человеку. Бумага — это то, за что можно зацепиться, если мы намерены призвать другого к ответу. Вначале обязываем, затем призываем к ответу. Испуганный человек всегда норовит браться не с того конца.
Лучшим учителем для умного является глупый, у которого нет никаких бумаг, удостоверяющих его право на преподавание.
Кто старается проявить себя в учёбе с хорошей стороны, тот учится для родителей и учителей. Возможно, он так никогда и не догадается, что явился на свет учиться для себя и удовлетворять собственные потребности. Даже если искренне сожалеет о своей невежественности.
Всякий ребёнок, рождающийся на свет, прежде всего является учителем. Он приходит научить неуравновешенных от страхов взрослых тому, как стать уравновешенными.
Родители умнее ребёнка.
Ребёнок рассудительнее родителей.
Родители должны научить ребёнка уму.
Ребёнку нужно научить родителей рассудительности.
Ребёнок учится у родителей.
Родители не учатся у ребёнка, ибо считают рассудительность глупостью.
Поэтому ребёнок сразу же превращается в ученика. Сначала для умных родителей, затем для умных учителей. От учителей ребёнка зависит, каким учителем будет когда-нибудь сам ребёнок. Это означает, что качество преподавания важнее содержания самого урока. Все бывают учениками и становятся учителями. Поэтому важно, чтобы учитель был уравновешенным. Уравновешенный учитель способен научить учеников уравновешенности.
Кто старается делать добро в мыслях, словом либо на деле, тот проживает день счастливо и спит спокойно, восстанавливая за ночь физические силы. Мы же, преследуемые страхами, к сожалению, пролетаем мимо точки равновесия и не понимаем, почему страдаем то от плохого, то от хорошего. Вместо того чтобы приближаться к идеалу с верой, надеждой и любовью, обучение всё более лишается равновесия, и его всё более заносит то в одну, то в другую крайность. Возникает опасная для человечества ситуация — ученики протестуют против учёбы, причём любой учебы.
Обучение достигло кризиса. Помимо всеобщего принуждения, оно ещё и оказалось в половой зависимости.
Учителя-мужчины — это отец, дедушка, брат, муж и все мужчины. Учительница — это мать, бабушка, сестра, жена и все женщины. Женский и мужской стили преподавания различны. Здесь мне хотелось бы подчеркнуть роль школы, потому что школа — это то место, где исправляют ошибки домашнего воспитания, но никак не исправят. Это проблема мирового масштаба.
Учитель-мужчина предоставляет ребёнку свободу. Учительница лишает ребёнка свободы. Стремление мужчин к свободе как к возможности уцелеть приводит к тому, что мужчины уходят из школы. Не выдерживая пресса феминизации, они освобождают детей от себя и оставляют должность учителя, порабощающего детей. Пока мы сообща не осознаем необходимость изменения качества преподавания, мужчины не будут задерживаться в школе и мальчики будут лишены необходимого учения. Но если учителя, особенно учителя-мужчины, вынуждены в условиях безработицы мириться с работой учителя, то в школе поселяется жестокость. Насилие над собой, диктуемое обстоятельствами, делает человека жестоким.
Учителя не желают, а зачастую и не способны видеть, что из озорников вырастают наиболее предприимчивые люди, потому что они не позволяют истребить свою самобытность. Один незлобивый нарушитель дисциплины превращает жёсткий порядок в гибкий порядок, который придаёт классу живость и свободу. Это сплачивает класс в единый коллектив единомышленников. Дети, свободные душой, плохими не становятся. Но это может произойти, если они окажутся в плену у жёсткого порядка.
Чем меньше это осознаётся учителями, тем сильнее они наказывают нарушителей дисциплины и тем сильнее разрушают классный коллектив. В результате у всех детей крепнет протест против принуждения. Вместо того, чтобы побеседовать с сорванцом по душам, пытаясь его понять, от трудного ребёнка стараются избавиться. И частенько избавляются, но общая враждебность от этого не уменьшается, поскольку борцов за свободу любят. Особенно любят те, кто сами боятся бороться за свою свободу и изображают из себя хороших детей.
Ребёнок — это зеркальное отражение семьи, выразитель лицемерия взрослых. Взлёт детской агрессивности говорит о том, что пусть лучше ребёнок недополучит образования, чем принуждать его к учёбе. Хотя впоследствии недоучка и винит в своей глупости родителей, школу, общество, однако его злоба выражается в простом праве кулака. Своей глупой головой он не способен выдумать месть получше. А если этот же ребёнок, загоревшись желанием превзойти других, приобретает техническое образование, то он начинает вынашивать в душе необъяснимое желание мести, и его умный мозг изобретает оружие массового уничтожения. Тогда уже поздно размахивать перед ним духовными ценностями.
Ребёнок, познающий духовные ценности с первых лет жизни, душою тянется к знаниям. Обретя высшее техническое образование, он также может изобретать сложнейшие машины, но он не становится разрушителем. Его уравновешенный дух свободен. Его духовность и вдохновенность продвигают жизнь вперёд.
Обучение — это передача знаний.
Нет большей ценности, чем добровольно усвоенное знание.
Учёба — это получение знаний.
Получение того, ради чего мы явились на свет.
На современном уровне развития учитель имеет право и обязанность учить, а ученик имеет право и обязанность учиться. По-иному жизнь вперёд не движется. В своём неумении мы должны учиться с тем, чтобы когда-нибудь позже понять, что мы в этом нуждаемся.
Сложность учебного процесса состоит в том, чтобы научиться чувствовать приобретаемые знания.
В противном случае выученное останется безжизненным непригодным знанием. Эта проблема сегодня актуальнее, чем когда-либо, потому что мудрость человечества превосходит границы разумного, и это может оказаться роковым для человечества.
Мудрость есть знание, потребность есть прочувствование.
Знание есть правда, потребность есть истина.
Совершенная истина есть Бог.