Ограждая собственного ребёнка от плохих детей по каким бы то ни было причинам, родители оказывают ему медвежью услугу. В подобных стерильных условиях, в отрыве от переживаний и испытаний, ребёнок лишается возможности уяснить свои ошибки. Для кого желание нравиться является важнее собственной жизни, тот себя губит. Зачастую родители не могут нарадоваться тому, какой у них замечательный ребёнок, и даже после его смерти не могут понять, что ребёнок пожертвовал собой, — главное, чтобы родителям было хорошо. Виновных в смерти ребёнка они ищут на стороне.
С началом семейных будней нами начинает управлять заблокированный материальными страхами разум, и милые ошибки супруга, через которые нам надлежало поумнеть в жизни, становятся вдруг страшными препятствиями на жизненном пути. И начинается схватка, где не выбирают средства.
Жизнь есть движение. Кто исправляет плохое, тот движется вперёд. Лишь тот, кто, меряется силами с жизненными трудностями, научился распознавать ценности, способен также ценить сделанное другими. Этот человек становится созидателем, а не разрушителем.
Чем раньше ребёнку доверяется какое-нибудь дело без опасения за сохранность вещей, тем быстрее он выучивается через маленькие трудности, тем лучше ребёнок способен распознавать границу между хорошим и плохим.
Родитель, который желал бы мне возразить, что, мол, его ребёнку ничего нельзя доверить, потому что он непременно что-нибудь разобьёт, сломает, — тот родитель сам точно такой же. Только в ребёнке родительская черта выражена сильнее. Вспомните своих родителей, допущенные ими в вашем обучении ошибки и быстро исправьте собственные.
Иная мать считает естественным, что её двухлетний ребёнок накрывает на стол и моет посуду. Она покупает посуду подешевле, чтобы не было жалко, если что-то разобьётся. Не боится мать, и ребёнок ничего не ломает. И в дальнейшем этот ребёнок будет ловко со всем справляться, потому что ему доверяют. А иная мать дрожит от страха от одной мысли доверить десятилетнему чаду сервировку стола. Откуда у этого ребёнка взяться необходимым в жизни навыкам? К сожалению, такая мать считает себя очень хорошей и берёт на себя право критиковать ту, которая все дела поручает ребёнку.
Бывают родители, которые воспитывают детей угрозой: «Если будешь плохим, то я рассержусь!» Вскоре этот ребёнок начинает хмурить брови и, не стесняясь, заявляет, что он злой. Так оно и есть на самом деле. Нельзя, чтобы ребёнок был важнее или незначительнее других. Для ребёнка необходимо ощущать своё достоинство. А человек, обладающий чувством собственного достоинства, знает законы и обычаи жизни, поскольку был обучен им с раннего детства во имя его же достоинства. Есть дети, которые способны превратить в ад любое большое сборище, и никто и пикнуть не смеет, чтобы не прослыть детоненавистником. Есть дети, которые уже с годовалого или двухлетнего возраста находят своё место в большой компании и, не требуя к себе особого внимания, чувствуют себя весьма комфортно. Они находят товарища по играм или собеседника из числа взрослых, и их родители заслуживают благодарного поклона. Из этого ребёнка вырастет уравновешенный человек. Если ребёнку препятствовать в познании жизни, то плохое усиливается, причем настолько, что навлекает большой и болезненный урок.
Хорошее переиначивается в плохое, когда родители запрещают ребёнку делать что-либо или ругают его за сделанное. Если в семье культивируется ругань, брезгливость, презрительность, разгромная критика, подсчёт выгоды, перерасчёт на деньги, подчёркивание собственной исключительности и т. д., то всё это начинает довлеть над ребёнком и, если он бойцовского типа, вызывает у него протест. Покорные же гибнут, не протестуя.
Матери обращаются ко мне за помощью из-за протеста детей. Дети теряют зрение, слух, убегают из дома. Я выслушиваю лавину слов, которой нет конца и края. Сама мать уверена в собственной правоте, ибо цель у неё хорошая. Страх ребёнка перед такой матерью отнимает у детского тела силу воли. Органы отказываются работать. Кто не желает ослепнуть, оглохнуть или лишиться разума, тот убегает из дома. В современном мире дети уже рождаются слепо глухонемыми. Они рождаются у чрезмерно покорных детей чрезмерно властолюбивых родителей. Теперь у них нет причины сбегать от своих дорогих родителей. Их тяжкий долг кармы предыдущих жизней требует искупления через страдания от любви таких родителей.
Особенно плохо обстоит дело с теми, кому жизненные блага преподносятся на блюдечке, за кого всё делают «хорошие» родители, и кто понятия не имеет о негативных сторонах жизни. Эти люди, не подозревая ничего дурного, ходят, словно ослеплённые солнцем, и не замечают, как падают в пропасть. Так им преподносится жизненный урок, состоящий в том, что чрезмерно хорошее — это плохое.
Ребёнок, которого превозносят до небес, чей по-детски чистый дух принимают за небывалую гениальность только благодаря тому, что он является средством достижения родительских мечтаний, потихоньку утрачивает желание развивать себя. Он ведь и без того лучше всех. Волевой ребёнок, всегда и во всём помещаемый родителями в центр внимания, может очень резко вырваться из пут обезьяньей любви, причиняя боль обеим сторонам. Он должен был освободиться от того, что его уничтожало. Положение становится плохим, когда он позволяет ослепить себя солнечным светом похвал. Такое несчастье чаще постигает сыновей и дочерей старых родителей или детей тех отцов и матерей, которые были покорными детьми у своих крайне честолюбивых родителей. Хоть ребёнок и выбирает родителей сам, но долг родителей — правильно помочь ребёнку твёрдо стать на ноги. В противном случае ваш ребёнок окажется безпомощным, презираемым сверстниками, неприспособленным к жизни существом, которое так расшибается о первое же препятствие, что и его собственные и родительские мечты обращаются в прах.
Дети должны становиться взрослыми, а не оставаться навсегда детьми. И не стоит забывать, что все мы усваиваем уроки эпохи, к которым относятся невоспитанность, жажда наживы, подлость, безчестие, борьба за власть, насилие и многое другое. Человеку, чурающемуся жизни, жизнь должна продемонстрировать себя во всей своей негативности. Ребёнок должен познать плохое, чтобы чувствовать себя перед ним уверенно.
Многие родители руководствуются принципом: я хочу, чтобы моему ребёнку не пришлось столько страдать, как мне. Из доброго желания незаметно вырастает излишняя опёка, и родители начинают жить жизнью ребёнка — учат за него уроки, помогают одеваться, есть, умываться, убирать за собой и т. д. У любящих родителей чрезмерная заботливость может принимать столь диковинные формы, что ребёнок утрачивает смысл жизни. Тогда родители приходят к врачу с жалобой на то, что их ребёнок настолько безпомощен и не способен принимать самостоятельные решения, что настоящего человека из него не получится.
Ребёнку необходимы преграды и усилия, необходимо испытать свои силы и оценить себя по достоинству. В противном случае первая же серьёзная преграда окажется непреодолимой. Возникает нулевое состояние — самая опасная ситуация, ибо это — апатия, депрессия, потеря воли к жизни. И если такие люди знают, что о них заботятся и должны заботиться по закону, то они не удосуживаются ради себя и пальцем пошевелить. А того, что другим бывает трудно, они и вовсе не замечают, поскольку таково их домашнее воспитание — за них всегда всё делали другие. И если кто-то зовёт их на помощь, они ссылаются на болезнь, им недостаёт главного признака жизни — движения. Безвольный человек не удосуживается даже думать. Он ходит по миру, пока держат ноги, и живёт чужой милостью. В лучшем случае он винит в своих бедах других, чем ещё больше разрушает своё тело. За этим маленьким хорошим следует плохое — полное угасание, безсилие, уничтожение.
Воспитание личности взращивает гордыню и подавляет личность. У каждого человека есть нечто, что возвышает его над другими. Если это качество расхваливают, оно усиливается, но одновременно усиливаются недостатки. Усугубляется неуравновешенность. Например, если излишне восхвалять красоту ребёнка, наряжать его, завивать волосы и растить ребёнка на продажу всему свету, то у него блекнет внутренняя красота, она же рассудительность. Возможно, он будет вкушать удовольствие и радость, но не счастье.
Каким образом действует на ребёнка похвала, заметно уже с раннего детства. Понаблюдайте за маленькими детьми. Похвалишь малыша, дескать, ты такой красивый, и он распускает хвост словно павлин, начинает кокетничать, стараясь привлечь к себе ещё больше внимания. Такого ребёнка следует не хвалить, а поддерживать признанием его успехов. Если вы на это не способны, то чем чаще вы хвалите его ни за что, тем меньше он будет соображать своей маленькой головёнкой. Малыш не может без похвалы. Позабудете его похвалить, и он оскорбляется до глубины души, и нельзя с уверенностью сказать, что его «эго» когда-нибудь вам это простит. Если ваш ребёнок из таких, у него всегда найдётся повод упрекнуть вас в том, что вы его не любите.
Иной ребенок смотрит с серьёзным видом в глаза тому, кто его похвалил, словно спрашивая: «Что в этом было такого особенного?» Если вы считаете, что похвала на него не действует, можете ошибиться. Действует, если её превращают в стиль жизни. Западный стиль жизни считает похвалу правильным методом воспитания, а вызывающую манеру поведения — открытостью в общении и основой саморекламы для успешного ведения бизнеса. Как может похвала при этом не подействовать? Другое дело, что она может вызвать обратный эффект. Например, начинаете кого-то нахваливать, мол, какой ты благоразумный, и вскоре благоразумности как не бывало. В лучшем случае от зубрежки у него едет крыша, а в худшем он забрасывает учебу, ибо незачем и стараться, если не слышишь ежеминутной похвалы. С возрастом ребёнок уже не ждёт похвалы, а начинает её вымогать. «Разве я не хорош? Разве я не достоин похвалы?» — спрашивает он в шутку либо с оттенком трагичности или угрозы, и окружающие спешат подтвердить — да, хорош, да, достоин — ибо в противном случае невозможно будет ликвидировать последствия, к которым приводит оскорблённое самолюбие. Тем самым желание быть лучше других перерастает в знание, что я — лучше других.
Желание нравиться истребляет человека, то есть приносит духовное начало в жертву физическому. Желаниями руководствуются в физическом мире, потребностями — в духовном. Потребность рождает духовные и физические ценности, желание — только физические. Когда потребность превращается в желание, мы перестаём быть человеком, который помимо прочего является либо женщиной, либо мужчиной. Мы становимся всего лишь женщиной или мужчиной, которые зачастую забывают про то, что они — люди.
Чем сильнее желания, тем больше человек отрицает духовность, значит, самого себя, считая человеком находящегося в его оболочке мужчину либо женщину, не сознавая того, что тело является лишь маленькой частичкой человека.
Страх рождает ощущение, будто весь мир вращается вокруг меня, поскольку так кажется, если смотреть на окружающее глазами. Кто высвобождает свои страхи, тот сознаёт, сколь велик человек, однако себя великим не считает. Для него перестаёт существовать великое и малое, хорошее и плохое, красивое и уродливое. Всё сущее просто есть, и ему нет нужды нравиться другим.
У испуганного человека в голове царит неразбериха: он чувствует, что является человеком, однако ощущает своё тело, которое считает человеком, и с этого из-за своего тела начинается без конечная череда бед. Тело является зеркалом души, и потому если мы его изменяем, то вынуждаем изменяться и душу, не задумываясь о том, что платье не есть человек. Поскольку желание нравиться велит человеку походить на окружающих, истребить свою неповторимую индивидуальность, нам всё чаще встречаются красивые наряды, за которыми человека не видно. Есть супер женщины и супер мужчины. Тем самым желание нравиться другим — это добровольное уничтожение человеком самого себя.
Желающий нравиться стремится предугадать или разузнать, что именно нравится ближнему, и ведёт себя соответственно. Чем ниже у человека самооценка, тем больше он старается понравиться. А если все его усилия понравиться ближнему оказываются напрасными, в нём вспыхивает злость к ближнему. Всем своим существом он показывает: «Я из кожи лезу, а для тебя всё таки не хорош!» Если этот укор он бросает ближнему в лицо и тот заверяет, мол, нет же, ты мне нравишься, человек всё равно остаётся неудовлетворённым. Он чувствует, что дело обстоит именно так, как он думает. Ближний ничем не сможет доказать ему обратное.
Подобный желающий нравиться со временем чувствует, что он никому не нужен и что ближнему понравилось бы гораздо больше, если бы его вообще не было на свете. Если это высказывается вслух, обычно следует ответ, дескать, брось городить ерунду, либо: ничего лучшего не придумал, чтобы поссориться, либо что-то ещё, похожее на отповедь. Отповедь воспринимается как подтверждение того, что ближний в нём не нуждается. В итоге желание нравиться оборачивается для человека, утратившего свою самобытность, либо несчастным случаем, либо больничной койкой, что завершается смертью. В этом случае куда эффективнее была бы приличная взбучка, которой ближний доказал бы своё небезразличие к вымогающему любовь человеку.
Желание нравиться ведёт к тому, что человек готов пожертвовать самым ценным. Обычно самым ценным человек, желающий нравиться, считает тело. Ни с того ни с сего он своё тело предлагать не станет, но, если уж предлагает, а его не принимают, может произойти непредсказуемое. Уязвленное самолюбие отключает рассудок, горя жаждой мести. Человеку уже ничего не мило, даже, возможно, собственное тело. Так, воспитанная, порядочная девушка предлагает своё тело мужчине, а если тот не хочет воспользоваться её девственностью, она может понять это превратно, и её обуревает желание отомстить обидчику самым страшным образом. Желание нравиться перечёркивает всякую мораль и нравственность. Получивший отказ мужчина в порыве обиды и отчаяния способен на самоубийство. К чему жизнь, если она никому не нужна! А что жизнь нужна ему самому, об этом он не задумывается.
Душа связывает дух и тело в единое целое.
Слово выражает то, что в данный момент чувствует душа.
Если бы чувство успело обратиться в мысль, то, возможно, слово не было бы произнесено или было бы произнесено другим тоном, с иным смыслом.
Поскольку не было времени, чувство осталось неосознанным.
Если у говорящего нет времени и у слушающего нет времени, они говорят каждый о своем.
Время уравновешивает.
Если есть время подождать, качающиеся весы останавливаются сами в нужное время.
Следствие: ситуация проясняется без слов для тех, кто ждет спокойно.
Никакого превратного толкования и последующего осуждения не происходит.
Желание нравиться превращает человека в искусителя.
Легче всего поддаются искушению дети, потому что, будучи прямодушными, они не
способны распознать чужое коварство. Почему дети попадают в руки извращенцев?
Потому что их родители, желая нравиться друг другу, а также ребёнку, тянутся ко
всему приятному и хорошему. Чувство опасности у взрослых притупляется, а уж у
детей тем более. Несчастный совращенный ребёнок является для всех нас
наставником, который учит, что одним хорошим и приятным на свете не проживешь.
Плохого не нужно отрицать, но не следует его и бояться, а с ним нужно считаться.
Кто высвобождает своё желание нравиться, того не соблазнить ничем. К сожалению, вместо того чтобы высвобождать страхи, родители принимаются ещё больше запугивать детей. Те уже и без того слепы и глухи от страха. При таком воспитании страх неизбежно перерастает в злобу. Если робкого ребёнка запугивают, то на озлобленного ребёнка воздействуют болью. Есть ещё один способ уберечь детей — присматривать за ними. В итоге детям запрещают находиться вне пределов видимости. Няни сменяются воспитателями, воспитатели охранниками, особенно если родители ребёнка — люди состоятельные. Безпрестанный надзор лишает ребёнка возможности быть наедине с собой, а значит, возможности стать человеком. Лишь находясь в одиночестве, тело способно обнаружить, что оно существует наряду с человеком, и получает возможность общаться со своим вторым «я». Чувство одиночества проходит.