После оперативного удаления доброкачественной опухоли из левого яйцевода женщина принялась оплакивать себя из-за того, что теперь она уже и не женщина вовсе и что муж её, такую, уже не захочет. По этому поводу она сокрушалась и прежде, иначе у неё в левом яйцеводе не образовалась бы киста, но теперь у нее тем более появилась пища для размышлений. Если раньше она культивировала в себе страх «меня не любят», то теперь у нее появился факт, подтверждающий ее правоту. Женщина внушила себе физическую болезнь, постоянно прокручивая в голове эту навязчивую идею. Поскольку свою неполноценность она постаралась компенсировать учёбой, приобретением знаний, то через год у неё развился рак левого полушария мозга. Врачи надеялись, что смогут помочь ей хирургическим вмешательством, но когда произвели трепанацию черепа, оказалось, что медицина уже без сильна. Ко мне она обратилась после первого курса химиотерапии. На приём пришла с мужем. Тот знал диагноз, но жене не говорил. В этом отношении, хорошо зная характер жены, он поступил правильно. Знание правды лишило бы женщину всякой надежды. Трусливый человек не выносит правды.
Если бы женщина стала лить слёзы после первой операции, то своим плачем она выела бы мужу всю душу, сама же отделалась только заболеванием психики. Она этого не сделала, так как стеснялась своей неполноценности. Подавляя жалость к себе, она превратила эту жалость в рак. О нелепых мыслях жены муж узнал лишь во время приёма. Это явилось для него таким потрясением, что он лишь повторял еле слышно: «Как ты могла такое подумать? Ведь я люблю тебя. Как ты могла такое подумать? Ведь я люблю тебя». Мужская логика помогла ему разобраться в проблеме и помочь жене. Помощь мужа была жизненно необходима, потому что человек с поражённым левым полушарием неспособен на первых порах мыслить логически.
Муж вернул жене веру. Научил её мыслить по-новому, и жена подхватила это с радостью. Поведение мужа служило для неё подтверждением того, что он её любит. И, тем не менее, навязчивая идея «меня не любят» только от этого не исчезает. Она возвращается всякий раз, когда подтверждение кажется неубедительным. Человек, близкий больному по духу, способен оказать страждущему очень большую помощь, но большинство помощников вскоре начинают походить на выжатый лимон, так как нет ничего страшнее, чем наивность ракового больного. Как бы то ни было, поначалу всё шло хорошо. Улучшилось самочувствие, женщина похорошела внешне — все только диву давались. Невероятно, но факт: проведённое через год компьютерное обследование мозга выявило значительное уменьшение раковой опухоли. Однако с правой стороны в затылочной части обнаружились явления отёчности мозга. Почему?
Раковый больной, желающий выставить себя героем, роет себе могилу.
Раковые больные — это люди, заболевающие от отчаянных попыток доказать своё превосходство. Относясь к себе с наивной безпощадностью, они проявляют недоброжелательность к собственной персоне. Им стыдно сидеть без дела, если здоровье улучшается. Они вынуждают себя желать того, что, по их мнению, желают окружающие, и огорчаются, если это у них не получается. Как только становятся на ноги, ими овладевает паническое желание взяться за все недоделанные дела сразу. Чувство стыда за дела, отложенные в связи с болезнью, вызывает головную боль — злость на себя и на жизнь. Безпомощность вызывает безсилие, а от безсилия делается ещё хуже. Стремление найти разумный выход отзывается болью в голове. Это говорит о том, что человек нездоров и охвачен печалью. У пациентки, о которой идёт речь, в минуты печали возникла отёчность мозга, что и было выявлено в ходе компьютерного обследования. В связи с этим ей назначили лечение гормональными средствами. Я не могла запретить гормональное лечение, поскольку оно дало зримое улучшение, и человек возлагал на него большие надежды. Призывать же больного, не способного мыслить самостоятельно, к тому, чтобы он высвободил печаль и связанную с ней неудовлетворённость, практически безполезно. К тому же раковые больные одержимы большой наивной надеждой, что болезнь улетучится по мановению волшебной палочки. После очередного контрольного обследования они надеются услышать, что на сей раз у них всё в порядке. Если этого не происходит, их охватывает глубочайшее отчаяние. Всякое новое отчаяние ведёт к очередному взрыву стрессов, что весьма опасно. Стрессы следует высвобождать последовательно, систематически и по возможности спокойно. Когда данная женщина узнала, что болезнь не прошла, её охватила безысходная печаль. Надежда погасла. Женщина так и не научилась самостоятельно мыслить. Её мысли были сосредоточены лишь на одном.
Вызванный печалью отёк мозга делает своё дело. Гормоны, применяемые для уменьшения отёка, оказывают позитивное воздействие, однако имеют и невидимую отрицательную сторону. К сожалению, они настолько подавляют стрессы, что человек перестаёт их ощущать. Если они не ощущаются, то и высвобождать их незачем. Сделавшийся инертным мозг не позволял женщине продолжать работу над собой. Хвост высвободился — клюв увяз. Хуже всего было то, что вера в лечение мыслями, успевшая окрепнуть благодаря положительным результатам, рухнула с грохотом, словно карточный домик. Находящемуся на грани отчаяния мужу вновь пришлось отыскать в себе силы, чтобы оживить жену. Увы, надежда мужа на исцеление не поможет вернуть жену к жизни.
Никому не дано прожить жизнь за другого, сколь бы дорог он ни был. Каждый является на свет усвоить уроки собственной жизни и развивается до известного верхнего предела. Все мы смертны. Если мы не умеем жить и заболеваем, то имеется ещё одна возможность: научиться по-человечески хотя бы умереть. Эта женщина, хоть и с опозданием, сумела познать себя в такой степени, что смогла умереть спокойно. Её близкие, которые стали работать над собой для поддержки её духа, говорят о смерти дорогого человека как о красивой, поскольку их не мучает чувство вины из-за собственной бездеятельности. Они не препятствовали уходу из жизни той, которой было нужно уйти.
Рак может ограничиваться начальным очагом, но чаще его клетки распространяются далеко. Если в ходе операции остаётся не удалённой одна единственная клетка и если после операции больной начинает себя жалеть, энергия рака переносится в уцелевшую клетку. Представьте себе, насколько этой энергии приходится уплотниться, чтобы уместиться в одной клетке. Чтобы там уместиться, она заставляет клетку бурно разрастаться. Подобные случаи подтверждают мнение, будто рак не терпит вмешательства, будто доступ воздуха ему противопоказан. Это, в свою очередь, усиливает людские страхи, подрывает веру в медицину, нагнетает безысходность, и человек быстро угасает.
Любая хворь сопряжена с жалостью к себе. Если постараться, можно отыскать в себе безчисленное множество нюансов этой жалости. Всех их по одному не высвободить. Воспринимайте их в совокупности как общую жалость к себе. Обратитесь к ней как к узнику, сидящему в темнице Ваших страхов, и отпустите на волю. Если Вы будете с ней общаться, то и она не откажется от общения с Вами. С каждым новым высвобождением Вы ощутите прилив жизненных сил.
Жизненную силу нередко называют энергией. У одного человека энергии много, у другого мало, одна ситуация считается хорошей, другая плохой. Фактически в обоих случаях равновесие нарушено. Нормальное состояние являет собой уравновешенность. С высвобождением жалости к себе жизненная сила повышается, но не становится сверх энергичностью. Подавленная жизненная сила, высвобожденная из плена, постепенно набирает высоту, и человек получает возможность жить по-человечески. Испытываемая ослабевшим человеком жалость к себе из-за того, что жизнь не преподносит ничего хорошего, активизирует его желания. Человек желал бы всё делать сам, но нет сил. Жалость к себе из-за того, что жизнь преподносит одно лишь плохое, делает желания ослабевшего человека пассивными. Человек уже ничего не хочет, даже если ему преподнести на блюдечке. Возможно, он решил свести счёты с жизнью, а может, и нет, однако качество жизни ему безразлично. Человек дошёл до точки.
Жалеющие себя люди доставляют массу хлопот хорошим людям, которые желают помогать ближним. Многие из них выучились соответствующей профессии. Находящийся на передовой медицины участковый врач, к примеру, совершенно беззащитен перед пациентом из числа жалеющих себя, который считает себя вправе требовать, чтобы врач был таким, какой ему нравится. Поскольку больному понравилось бы выйти из врачебного кабинета здоровым, это означает, что от врача он ожидает проявления такой бурной жалости, чтобы тот вобрал в себя все его хвори. Назавтра больной является снова, так как имеет право на помощь.
Если бы жизнь стала подчиняться желаниям таких пациентов, то в скором времени во всём мире врачи вымерли бы, подобно динозаврам. Покуда же они вынуждены становиться из чувства самосохранения чёрствыми, они превращаются просто в плохих врачей, которых жалеющие себя пациенты посещают для того, чтобы поточить о них зубы. Высвободив жалость к себе, Вы осознаете, что, помогая себе, Вы помогаете врачу, и тот по мере этого сможет лучше Вам помочь, в зависимости от знаний. Задам вопрос: что бы Вы ответили, если я скажу, что в Вас имеется жалость к себе из-за того, что Вы не смогли совершить зла? Что бы Вы ни ответили или подумали, стресс есть у всех.
Обследовала я как-то двухлетнего ребёнка, который всё норовил сбросить со стола на пол кусок хлеба. Ему не нравился вид неубранного стола. Ну а то, что сам он пролил на скатерть суп и оставил недоеденный кусок хлеба, это его не волновало. Это значит, что ему нравится чистота и порядок, но вместе с тем нравится нарушать эту чистоту и порядок. Почему? Потому что ему не нравится лишь внешняя чистота. Он учит взрослых обрести внутреннюю чистоту.
Он никогда не доедал пищу до конца. Иными словами, боялся довести начатое до конца, поскольку боялся оценки. Этот стресс, как и все остальные, достался ему из предыдущей жизни, и родители усилили его своими собственными аналогичными стрессами.
Уловив желание ребёнка смахнуть на пол кусок хлеба, я предвосхитила его действие громким и решительным: «Нельзя!». Долго буравили мы друг друга глазами, точно два столкнувшихся козла, по принципу «кто кого», но ребёнок почувствовал, на чьей стороне сила. Хлеб остался лежать на столе, а судя по плачу, можно было предположить, что ребёнку нанесена страшная обида. Жалость к себе из-за того, что не позволили сделать плохо, отчаянно взывала к помощи свидетелей, в том числе и матери.
Кое-кто из очевидцев ощутил в сердце жалость, но разум не позволил поспешить на помощь. В такой ситуации уступка явилась бы для ребёнка медвежьей услугой. Я проявила твёрдость, и этого раза хватило, чтобы ребёнок оставил дурную привычку. Но и взрослым ребёнок преподал очередной урок. Если бы я захотела проявить себя хорошим человеком, то потерпела бы неудачу. Тогда я действовала бы по принципу: пусть ребёнок делает, что хочет, главное, чтобы не плакал. Позже, убирая со стола и с пола, я жалела бы себя и кляла ребёнка вместе с его родителями.
Жалость к себе как таковая фактически есть не что иное, как сожаление по поводу того, что я не смог осуществить желаемого — не смог причинить зло. В минуту отчаяния человек выплёскивает наружу безпомощность и печаль — в виде слёз жалости к себе. Человек, который заливается плачем из-за того, что кто-то оказался плохим, а ему приходится из-за этого страдать, фактически плачет потому, что не смог переделать человека на свой манер. Оценивание ближних уже само по себе есть желание сделать их хорошими.