Ведь стрессы — как волна, всякая энергия — это волна. Волна с маленькой амплитудой поместится в коридор нормы. Тогда это — нормальная жизнь. Всё везде есть. А если мы не заботимся о себе, а бегаем переживать за других, то незаметно всё больше и больше увеличиваем амплитуду волны, и она уже не поместится в коридор нормы, не поместится во мне, в моей (как у мяча) оболочке. Не поместится стресс внутри, а выскочит, как игла ежа. Такие энергии, которые больше меня, не помещаются во мне, называются чертами характера, которые командуют мной. Пока я забочусь о себе и все эти стрессы помещаются во мне, я руковожу ими. А если я не заботилась о себе и они выросли уже в черту характера, то эти черты характера — это большие стрессы, они командуют мной, имеют власть надо мною.
Мы привыкли говорить: такова судьба. Простите, это оправдание. Жизнь от нас оправданий не ждёт. Жизнь говорит: «Если ты в прошлой жизни делал то, что делал, и не исправил, хотя бы за две минуты до смерти, свои ошибки (не признал их и этим не исправил), тогда пришёл в эту жизнь с тобою же созданной судьбой. Это определённая куча стрессов, которые нужно прожить, чтобы выучить, чтобы исправлять свою ошибку, которая говорит: человек, когда ты собираешь энергию в себе, ты ведь не ведёшь себя по-человечески».
И есть такое понятие, как характер. Этим мы тоже оправдываемся: у меня такой характер. А у меня другой характер. Что вы будете делать, воевать? То есть наши характеры должны уничтожать друг друга? А кто тогда мы? Мы люди, смотрим со стороны и даём возможность заключённым в нас энергиям убивать друг друга. Разве это по-человечески? Разве мы счастливы, когда другой убит? Нет, мы радостные, оттого что доказали, что мы лучше. На самом деле мы не лучше, мы сильнее.
Человек является рабом привычек, но не осознаёт этого. Ему и в голову не приходит усомниться в своих убеждениях, покуда не случается нечто катастрофическое. Люди бывают настолько косными, что готовы умереть, но не признаются в устарелости своих воззрений. Они считают, что правда на их стороне. Их нисколько не интересует то, что жизнь шагнула вперёд, а вместе с ней расширился и смысл их собственных убеждений. Поэтому душе такого человека не остаётся ничего иного, как подчиниться разуму и удалиться из тела с тем, чтобы ознакомиться с новым уровнем тех же самых воззрений, но только в следующей жизни.
Будучи материалистами, мы привыкли оценивать достигнутое в соответствии с затраченными усилиями, временем либо деньгами. Деньги и время измеряются цифрами, а сила — нет. Поэтому нам и в голову не приходит, что всё, что делается нами с силой, делается насильно. Вы можете возразить: тот, кто действует согласно потребности, тоже применяет силу. Да, но это — сила свободной воли, она же жизненная сила, она же любовь. Различие между ними заключается в ощущении и последствии. Когда что-то делается по собственной воле, на душе легко, и эта лёгкость ощущается сразу, а удовлетворительный результат будет виден позже. А человек, собирающий в кулак всю свою силу воли, движется подобно бульдозеру, и результаты его работы выглядят, как и положено месту, по которому прошёлся бульдозер.
Сила воли и чувство долга сопутствуют друг другу, ибо оба они порождены страхом.
Когда я говорю о том, что чувство долга является негативной энергией, то, оправившись от первого испуга, люди соглашаются со мной, поскольку они устали жить по приказам и запретам. Люди стали осознавать, насколько тяжело пребывать в принудительном положении — в этом смысле ума нашим людям хватает. Когда же я мимоходом замечаю, что и сила воли является негативной энергией, это производит эффект разорвавшейся бомбы. Человек на миг теряет способность мыслить, после чего раздается решительное: «Нет! Это невозможно!» Сообразно с уровнем интеллигентности реакция бывает либо бурной, либо скрытной. К чему скрывать, уважение ко мне у части моих пациентов пропадает напрочь.
Наша сила — это сумма стрессов, которые властвуют над нами. Чем больше я накопила внутри стрессов, тем больше я сердита и могу быть очень агрессивной от этого. У меня единственная цель — победить кого-то, чтобы доказывать другим, что я лучше. А счастья-то всё таки нет.
Посмотрите на семьи людей, которые были героями для большого народа. У них семейная жизнь не в порядке. Или, если семья ещё не распалась, посмотрите, здоровы ли они? Это покажет истину. У таких людей никогда семья не бывает здоровой.
Всё можно изменить. Можно изменить судьбу, можно изменить характер. Человека нельзя изменить. А вот если человек отпускает из себя накопленные стрессы, тогда он изменит себя сам.
И вы можете так изменить свою судьбу, что пойдёте к очень хорошему астрологу, который умеет делать точные гороскопы, и вдруг окажется, что он не сможет сделать вам гороскоп. Почему? Потому что вы изменили судьбу.
Люди делают это всё больше и больше, сами часто не понимая этого, потому что кризис человечества уже так велик, что если хочешь жить, то сделаешь.
Наш уровень развития очень низок, хотя говорим, что мы такие развитые, и гордимся этим. Поэтому мы и не стремимся меняться до тех пор, пока не попадём в такую глубокую яму, что выбраться из неё невозможно иначе, как принявшись за работу по изменению своего характера и судьбы.
И для этого нам даны все эти страдания, что у нас есть, причём есть ещё возможность их роста. События в мире это показывают. Может стать ещё хуже.
А если мы понимаем, что никто не может прожить мою жизнь, то мне нет необходимости умирать вместе с какой-то толпой, народом, нацией какого-то государства. Я могу находить сам себя. Ведь это человеческая необходимость.
Теперь ответ на мой вопрос: в каждом есть депрессия. Но не все в депрессии. В каждом есть стрессы, но не все в стрессе. Понимаете? И если мы заботимся о стрессах, то мы выйдем из депрессии и будем снова сами собой.
Депрессия — такое состояние, когда человеку жизнь стала безразличной. Это безразличие ко всему неживому. Почему к неживому? Потому что мы, желая иметь всё то хорошее, что есть в материальном мире, хотим доказывать своё превосходство. Мы хотим хорошего. Представьте себе жизненные весы. У весов всегда есть два конца. Жизнь устроена так, что если один конец опустился — стал тяжелее, то освободи это. Если теперь другой стал тяжелее — освободи другое. И так один за другим мы освобождаем стрессы, и тогда траектория этого движения выглядит как зигзаг, направленный вверх. Это есть развитие
Когда мы этого не умеем, получится то, что ведёт нас в депрессию. Хотели хорошее — получили. Или не получили, потому что не нужно. В обоих случаях мы получили плохое.
Прочитайте четвёртую книгу «Боль в моём сердце». Там я пишу про желания. Чем больше у нас хороших желаний, тем больше у нас плохих последствий. Желания, они всегда, как всё, относящееся к материальной жизни, имеют две стороны: хорошую и плохую.
Желая проявить себя с положительной стороны, человек стремится делать добро другим, чтобы было хорошо самому. Хочет делать добро, чтобы добро получать. В основном так и происходит. Но только вместе с хорошим является его оборотная сторона — плохое, которое вызывает болезни. Болезнь учит, что человек, сознательно делающий хорошее другим, сознательно делает себе плохо. Налицо злонамеренность. Эта энергия делает из человека преступника.
Если другие не позволяют делать себе хорошее, отказываются от хорошего, то желание остаётся нереализованным. Несделанное дело, которое хотелось бы сделать, является пожеланием. Нереализованная доброжелательность становится недоброжелательностью, если к ней не относятся положительно. Чем больше число нереализованных благих пожеланий, тем сильнее обиженность и тем скорее возникает раковая болезнь.
Итак, желания имеют два полюса: благонамеренность и злонамеренность. Пожелания также имеют два полюса: доброжелательность и недоброжелательность. По мере роста одного из них растёт и другой. Попавший в беду человек даже при всём своём желании не может понять, почему при всей его положительности ему выпадают столь суровые испытания.
Когда мы хотим хорошего, то, если нужно, получим, если не нужно, не получим. Но обиду получаем обязательно. Если другого плохого не будет, то через накопление обиды обязательно будет заболевание. Как мы обижаемся? Я получаю хорошее, откуда же обида будет?
Болезнь начинается с конкретного стресса, но никогда не состоит только из стресса. Если человек признал бы свои стрессы, то быстро излечился бы. К сожалению, у большинства больных одновременно наблюдается два взаимоисключающих стресса. Например, желание выздороветь и нежелание признать свои ошибки, что иной раз приводит к желанию установить первопричину недомогания. Чем болезнь сложнее, тем глубже её корни.
Людям в целом нравится, когда на свет дня извлекаются проблемы, уходящие корнями в далёкое прошлое, потому что ошибки прежних жизней можно свободно отрицать, а заблуждения родителей можно вменить им в вину. Да и от грехов юности можно отмахнуться со словами: кто старое помянет, тому глаз вон. Многие буквально стервенеют от злости: почему я должен расплачиваться за грехи прежних жизней или за грехи родителей? По их мнению, жизнь несправедлива.
Живя одним умом, мы всё не способны понять, что предыдущая жизнь — это как бы вчерашний день, в который мы совершили ошибку и не исправили её. Именно эти родители, а не какие-то иные выбраны нами добровольно, и злиться на них — значит злиться на себя. Желание казаться хорошим, он же страх оказаться виноватым, заставляет отрицать свои ошибки — не важно, перед врачом ли, экстрасенсом, следователем или прокурором. Человек подсознательно стремится обелить себя с внешней стороны, не сознавая того, что нутро-то остаётся запачканным. Если и удаётся это скрыть от чужих глаз, то от сердец не скроешь. От собственного суда никому не спастись.
Обращаться за помощью вынуждает желание выжить, а желание сохранить репутацию хорошего человека вынуждает гордо вскидывать голову и покидать кабинет с оскорблённым видом, как только я начинаю разъяснять причины болезни. Большинство людей продолжают считать, что болезни вызываются негативными внешними факторами. Страх услышать из моих уст про недоброжелательные мысли в отношении своих близких парализует человека духовно и физически, и он теряет способность соображать.