У меня был случай, яснее которого быть не может. Пришли пациенты на приём во второй раз. Первый раз они были недели за три до операции сына, ему 21 год. У молодого человека был стеноз митрального клапана (митральный клапан — левосторонний клапан сердца). Врождённый стеноз — это сужение, то есть сужение сердца. Сердце — орган, посредством которого мы любим. И когда там есть сужение, значит, человек боится любить, потому что ужасно боится дать другому повод для шантажа. Я не могла сказать этому парню: «Вам не надо идти на эту операцию, всё будет в порядке», состояние было плохое. Я посоветовала поработать над собой, чтобы дать врачам материал получше, чтобы они могли добиться самого хорошего результата. И может быть, они поставили бы не искусственный, а, например, свиной клапан, всё таки природный материал. Так и случилось. Молодой человек сказал, что ему повезло: заменили не весь клапан, а только часть его.
И после операции всё было в порядке. Пациенты вернулись ко мне через пять месяцев после операции, потому что клапан за последние три месяца стал таким же, как до операции. Операция оказалась абсолютно безполезной. В чём дело?
Смотрю и спрашиваю: «Вы хотите избавиться от мамы!» Он был один у меня в кабинете и вдруг крикнул: «Да!» Потом закрыл лицо руками и почти заплакал, потому что выкрикнул истину и понял, что выглядит это, будто он хочет смерти мамы. Я говорю: «Вы сами не понимаете, что хотите. Вы не хотите избавиться от мамы. Вы хотите избавиться от части мамы, которая вас шантажирует». Какое облегчение испытал этот парень! Он ведь не желал смерти мамы. Он понял, в чём его проблема.
А что случилось на самом деле? Врач в больнице сказал маме: «Два месяца после операции нужен покой. Никаких волнений, нужно время, чтобы зажила рана». И очень любящая, очень хорошая мама два месяца «ходила на цыпочках». Как только прошли два месяца, всё вернулось на круги своя. И ещё добавилось накопившееся за эти два месяца. Она ведь всю жизнь доказывала свою любовь тем, что была готова жертвовать собой, повеситься или отравиться, если вы хотите. Парень выходит из кабинета. Заходят мама и папа. Я сказала им всё, что сейчас рассказала вам. Разочаровались. Отец склоняет голову всё ниже, понимает, думает. А мама (у меня кабинет маленький, там нечего особенно разглядывать: кое-какие картины простые, цветы, разные мелочи), она смотрит по сторонам, не слушает меня. Я говорю впустую. Она красивая, умная, избалованная. Возраст у них одинаковый, правда, мамочка выглядит на тридцать, а отец — на шестьдесят, старик — весь серый. Он готов носить на руках свою жену. А разве от этого жена может быть счастлива? Нет.
И как только на полсекунды я дала маме возможность открыть рот, она сказала: «Знаете, я давно хотела спросить у вас: как вы думаете, если я себя убью, они станут счастливыми?» У меня аж волосы дыбом встали. И тогда этот мужчина сделал такой жест, которого я никогда не забуду: этот жест отразил процесс, как закрываются сажей артерии сердца. Если повезёт, то вы попадёте на операционный стол, и врачи помогут вам. Если не повезёт, то тут же умрёте от инфаркта.
У мужчин в пять раз чаще случаются инфаркты. Те женщины, которые болеют инфарктом, они уже не женщины, они мужчины. Женщины, которые хотят быть очень сильными, прожить жизнь своих любимых, как и мужчина, в итоге приходят к инфаркту.
Милые мамы и женщины, освободите свой грех, потому что этот стресс делает вас такими плохими в ваших собственных глазах. И вы хотите хорошего от тех, кто вас якобы сделал грешными (хотя на самом деле они этого не делали) — от мужчин. И если у вас проблемы с сердцем, это говорит о том, что у вас проблемы с мамой.
Чем больше вы страдаете от подлости и чувствуете, что это подлость, тем активнее процесс загрязнения происходит не только в вашем сердце и в других сосудах, но прямо бьёт по почкам. И чем больше в сосудах почек сужение от этой сажи, тем сильнее у вас первый признак перехода проблемы из функциональной в органическую стадию. То есть злоупотребление доверием и подлость вызывают нарушение функции почек, что приводит с снижению очистительных способностей организма. Это первая ступень.
Следующая ступень — заболевание почек. Когда почки физически заболевают, функция тоже страдает. А когда только функция не в порядке, тогда почки могут быть ещё не совсем больны. Если функция снижается, никто почек особенно не лечит. И на границе этого состояния будто красный свет горит и предупреждает: «Человек, будь осторожен, твоя жизнь в опасности».
Почки — жизненно важные органы. Если вы не можете неделю и более очистить кишечник—это очень плохо, ну очень плохо! Но не смертельно. А если сутки уже не можете выпустить свою мочу, тогда вы уже на грани смерти. Ваша кровь перестаёт быть кровью, она превращается в мочу. Это уже беда.
Признак, который говорит: «Человек, ты в опасности», — это повышение давления. Мы об этом много говорили, но скажу ещё раз.
Повышение давления означает, что человек борется. Энергия борьбы. Не надо бороться. Освободите то, с чем хотите бороться.
Что означает давление крови? Ну, скажем, давление крови 120/60. 120 минус 60 останется 60 — это давление пульса. Такое давление пульса означает, что кровь у вас в организме движется хорошо. А вот если оба показателя поднимаются, то уже страдают стенки сосудов. Когда повышается верхнее или нижнее давление — это значит, что человек борется. Если давление падает — это говорит о том, что человек страдает от чувства вины. Чувство вины — стресс, подавляющий всякую жизнедеятельность.
Если вы посмотрите на меня, я полный человек, то есть у меня обмен веществ медленный, — это значит, что я работаю со своим чувством вины, Но всё таки в этот момент, сейчас, я не на все сто процентов с вами в значительной мере из-за своего чувства вины.
Я из-за своего чувства вины делюсь с вами своими знаниями, но занимаюсь тем, что освобождаю своё чувство вины, чтобы сделать то, что делаю, потому что так нужно. И это осчастливит меня.
Артериальное (верхнее) давление показывает отношение к женскому полу. Венозное (нижнее) давление говорит о вашем отношении к мужскому полу.
Если вы боретесь только с женским полом или с женскими энергиями, с женским началом: мамой, эмоциями (всем, что относится к женскому полу), — давление повышается до 150/60. Такое редко бывает, потому что, если начинается борьба, человек хочет, чтобы другая сторона пришла на помощь. Если не приходит, тогда эта сторона тоже виновата.
Если у вас давление пульса составляет 90, то у вас в висках стучит, сердце колотится — это уже плохо. И от дальнейшего повышения может лопнуть какой-то сосуд.
Когда мы боремся только с мужским полом, до 120/100 поднимается нижнее. Так действует моментальная ужасная злоба на мужа: что он, негодяй, сделал? У вас очень плохое самочувствие, потому что пульсовое давление только 20 — кровь почти не движется. Такое давление очень опасно, особенно если вы разочаровались в любви. Если у вас от этого кровь слишком густая, за очень короткое время может образоваться тромб, который перекроет какой-то жизненно важный центр — и вам грозит паралич или смерть.
Теперь сами думайте, о чём говорит ваше кровяное давление.
Я расскажу интересный случай из своего опыта. У меня всегда было очень низкое давление. Чувство вины у меня было ужасно большим. Я слышала только о болезнях: атмосфера в доме была такая. Год назад во время семинара в Финляндии, все финны сидят развалившись и безусловно показывают, что имеют право требовать, чтобы я сделала их здоровыми. У меня в горле встал ком. И я рассердилась. Вышла бы, высказала бы им — всё было бы в порядке. Но тогда меня стали бы считать плохим человеком. А именно этого мы боимся больше всего, потому что если умрём от того, что накопили внутри, то потеряем только тело.
А вот если получили имя плохого человека — то это, как говорится, в огне не горит, в воде не тонет. Это будет надолго. Придёте в следующей жизни в этот мир, откроете какую-то книгу, читаете там про кого-то и думаете, ну негодяй, будь он проклят. А потом? Потом вы заболеете, ищите помощь — какой-то ясновидящий говорит, что вас проклинают. И начинает выдумывать, кто вас проклял: какая полная женщина, блондинка и т. п. И я ищу, где этот негодяй? И не понимаю, что я сама себя прокляла. И пока не нахожу, пока не накажу — увеличиваю свою злобу. Я даже купила себе новый аппарат для измерения давления. Слежу за своими стрессами. И когда я дома, тогда я могу несколько раз в день измерять его, чтобы делать выводы.
А теперь я всё поняла, уже редко измеряю. Прихожу как-то домой — у меня очень хорошее самочувствие. А вообще, люди очень часто не чувствуют колебания (прыжки) своего давления. Я тоже не чувствую. Вот и в тот день у меня хорошее самочувствие, но всё равно думаю: пойду померяю. Смотрю — Господи! — 160/120! Ну вот, думаю, почему?
Ну, хорошо, 160 — это плохо, но не очень. Но 120! Вспоминаю: сегодня на приёме был только один мужчина — вполне нормальный. Совсем нормальный. Проблему понял. Никакой борьбы с ним не было. И вот я всё думаю, думаю. Потом пришла мысль: может, я рассердилась немножко на мужа? Нет. Ничего такого не было. Но что-то должно быть?
Начала освобождать просто своё повышенное давление, общаюсь с повышенным давлением, прошу его: «Ну, помоги мне!» Не понимаю, в чём дело, а мне нужно разобраться. И вдруг — озаряет: Господи, я сейчас так ужасно ненавижу умных людей! Сегодня на приёме были женщины, — все такие умные, такие умные, прямо железные головы и такие во всём правые, притом все такие сердитые, все у них виноватые: мужчины — свиньи, дети — никуда не годятся и т. п. А ум ведь — мужская энергия. Я рассердилась на женщин и на ум. И произошло повышение и того и другого давления. Я поняла и исправила свою ошибку. Через час у меня давление стало 98/60. До сих пор такое же, уже несколько недель прошло.
Итак, видите, как быстро может меняться давление. Вы знаете, что есть, скажем, по гороскопу люди буйные по характеру. Это можно изменить, но нужно учитывать, что не все могут это и не у всех получается так быстро и хорошо.
И когда человек действительно воюет, он реализует свою энергию борьбы, тогда у него давление не повышается. Ну а если человек — воин, но не воюет, подавляет себя, не разрешает себе, то у него будет повышение давления. И если такого человека-воина лечить таблетками, понижающими давление, ему плохо становится. Он чувствует себя хорошо, когда у него нормальное давление, скажем, 170/150 (на 110 или на 100). Потому что мы реализуем свою энергию борьбы через повышение давления. И врачи, когда назначают лекарства, должны интересоваться домашними условиями, работой, учитывать это. И о причинах повышения давления тоже неплохо говорить, это простые вещи — люди понимают их.
А когда человек не воин по характеру, тогда он ужасно страдает даже от небольшого повышения давления. Такому человеку необходимо лекарство. Но и ему неплохо объяснить: «Это от того, что ты борешься зря, всё равно это не поможет».
Низкое давление — гипотония — это проблема чувства вины. Вы можете сами повысить давление, начав обвинять себя. Самый короткий путь для повышения жизнедеятельности, в том числе и кровяного давления, — это страх оказаться виноватым. Страх оказаться виноватым вызывает у человека и нарушение ритма сердца.
Предательство — стресс, который вызывает органическое заболевание почек. Кто воспринимает злоупотребление доверием как предательство, у того развивается органическое заболевание почек. Это может случиться от малейшего пустяка. Ничего как будто не было. Кто-то что-то сказал про меня где-то там, и пришёл какой-то хороший человек и рассказал мне про это. А у меня от этого заболели почки. И могут так заболеть, что начнётся стремительное ухудшение до такой степени, что почки вообще откажут.
А кому-то подлость — предательство. Предательство в мирное время называется изменой. Если человек верен из любви — с его почками ничего не может случиться. А если человек сохраняет верность из страха, из чувства вины или из желания доказывать, что он верный, — этот человек неверный. Этот человек жертвует собой, чтобы доказать, что он верный. А сколько почки могут такое выдерживать?
Если у человека такая проблема, то он постоянно видит вокруг себя измены и слышит о разных случаях неверности. Он постоянно возмущается: «Господи, как им не стыдно совершать такие поступки — предавать, изменять...» Это говорит: «Человек, это — твоя проблема. Им не стыдно делать, тебе стыдно видеть и знать это. Освободи свой стыд и признай, что в мыслях ты тоже предаёшь и изменяешь».
Когда мы накапливаем стрессы, которые нас раздражают, и уже сыты ими по горло, тогда мы становимся такими провокаторами, что редко кто устоит и нам не изменит.
А если тому другому просто некогда этим заниматься, может быть, он, трудоголик или что-то подобное, не пойдёт на измену, — что вы думаете, я поверю? Нет. Ко мне приходят люди, особенно мужчины, и говорят, что женщины такие ревнивые, они ревнуют к газете, к унитазу, к телевизору. Это безпочвенная ревность: хотя он ничего не делал — она не верит.
Приходят женщины и говорят: «Господи! Я даже фотографию мужчины в журнале посмотреть не могу — тут же сцена ревности». Тот, кто ревнует, — тот не верный, хотя на физическом уровне не изменял. Если вы нападаете на другого с ревностью, потому что он, негодяй, вам изменил, с вами ничего не случится, потому что вы по сути правы.
А вот если другой как ангел, а вы рассердились и ужасно ревнуете, тогда начинаются проблемы. Если при этом вы хотите казаться лучше, чем есть, и не выкричите наружу из себя, а выкричите внутрь, тогда у вас начинаются проблемы с кровью.
Ревность — это стресс, с которого начинаются все нарушения кроветворения, вплоть до рака крови. Вы можете воспринимать ревность как ужаснейший стыд: как люди так могут? Ну как они свои домашние проблемы могут выносить из дома? Как неинтеллигентно! Чем больше вы так думаете, тем сильнее убиваете свою ревность на ходу. Вы даже не подозреваете, что с вами может такое случиться. Вам стыдно уже в мыслях от такого. Убитая ревность не может вызывать заболевание крови, но она переходит на следующую по тяжести ступень — это заболевание центральной нервной системы, то есть к духовности нашей.
Дух не заболеет, потому что любовь не болеет, а заболеет наша духовность, которую в нашем теле олицетворяет центральная нервная система. От нервной системы зависит — люди мы или животные. И очень важно уходить из этого мира в полном сознании. Мы можем не уметь ни читать, ни писать или мы можем быть высокообразованными, академиками — это не важно. Образование не играет роли — важно умереть по-человечески. Потому что точно так же, как мы уходим из этого мира, мы приходим в следующую жизнь.
Очень важно, чтобы ребёнок родился так, чтобы никто не должен был этого ребёнка как-то побуждать к жизни. Однако редко бывает, чтобы при рождении ребёнка ничего не нужно было делать, просто подставить руки и воспринять этого малыша — остальное он сам уже сделает.
Кто рожал в больнице, знает, какие меры принимают врачи. У гинекологов, у врачей всё близко, под рукой, чтобы действовать быстро. Это реанимация. Надо помогать ребёнку, обязательно надо помогать.
Но я говорю о том, что нам нужно заботится о себе сейчас, чтобы мы не родились в следующей жизни белыми или синими, чтобы родились розовыми, нормальными людьми — чтобы мы могли сами дышать, сами шевелить руками и ногами, сами открывать глаза, сами произносить звуки, если хорошие люди хотят услышать.
Не знаю, как у вас, а у нас до сих пор врачи-акушеры ждут, что ребёнок придёт в этот мир и сразу начнёт кричать. Почему кричать? Не надо кричать. Не надо бить ребёнка под стопочки или делать всякие трюки, чтобы ребёнок из самозащиты начал кричать, чтобы доказать хорошим людям, что лёгкие открылись и всё в порядке. Это наше понимание: кто кричит — тот боеспособен. Но нужно ли воевать сразу с первых моментов жизни? Если ребёнок родился и засыпает, сразу с первой минуты, то посмотрите на маму — как устала мама. А ведь ребёнок — зеркальное отражение мамы.
Я помню, как моя дочка родила второго сына. Мы все были рядом — она в ванне родила. И мы вели беседу: отец, бабушка, акушерка и она в ванне. Мы все разговариваем и не забываем, что нас не четверо, а пятеро. Между прочим, во время беседы малыш просто собрался родиться. Мама подставила руку ему под голову, он родился на руку мамы и еще плавал там, в воде. За 2—3 минуты помаленьку поднялся на поверхность воды, открыл глаза, посмотрел на нас всех и начал разговаривать — никакого крика. И он разговаривал с нами. Да, просто говорил с нами, произносил свои слова — всё так спокойно, как нужно. Но для таких родов необходима подготовка.
А если мы хотим оперативно жить, делать всё быстро-быстро, быть постоянно в движении, чтобы доказывать всем всё, тогда у нас как в операционной, а это уже жестокость, насилие. Это ненормальная жизнь. Вот это и есть разочарование.