Высвобождение желания нравиться помогает человеку обрести себя вновь.
Желание нравиться одному человеку может незаметно перерасти в желание нравиться всем.
Желание нравиться всем может перейти в желание нравиться одному, если тот становится человеку симпатичен. Чем сильнее желаете нравиться этому единственному, тем больше стараетесь угадать, что именно ему нравится, и делать так, как ему нравится. Если ему кто-то не нравится, поскольку сам он разочарован в жизни и считает мир плохим, то Ваше желание понравиться этому человеку заставляет Вас относиться к миру точно так же, несмотря на то, что до знакомства с ним Вы были иным человеком. Вы даже не заметили, как он начинает Вами манипулировать и, более того, использовать Вас в качестве средства, в качестве орудия для достижения собственных целей. В этой роли Вы на первых порах выступаете подсознательно, а позже, возможно, уже и сознательно и даже добровольно, потому что становитесь похожим на него, перенимаете враждебное отношение к жизни.
Поначалу Вам кажется, что вы с ним ведёте благородную борьбу со злом, со временем же вы оба озлобляетесь и, вполне вероятно, даже становитесь преступниками. Может быть, мелкими, которых вздёргивают на виселице, а может, и крупными, которые разъезжают в роскошных каретах.
Не счесть всех вариантов, какие бывают, когда жизнь сводит двоих людей на одном пути. Кто становится преступником в буквальном смысле слова, того карает земной суд, а кто в переносном - того карает суд духовный, или, выражаясь иначе, человека настигает болезнь. Не имеют значения ни пол человека, ни возраст, ни положение в обществе - желание нравиться проявляется принципиально одинаковым образом по отношению ко всем.
Рано или поздно Вы ощущаете, что не нравитесь этому человеку. Чем сильнее было желание нравиться, тем резче происходит обратный поворот - вспыхивает нежелание нравиться, если Вы чувствуете, что все старания понравиться безуспешны. Чувство есть чувство, ему не всегда доверяют, если нельзя увидеть глазами, услышать ушами либо потрогать руками. Но если кто-то докажет, что Вы не нравитесь своему кумиру, Вы сдаётесь и сразу верите, и это переворачивает всю Вашу жизнь. Вам даже не потребовалось ни увидеть собственными глазами, ни потрогать рукой - Вы поверили голословному утверждению. А есть ли в этих словах хоть частица правды, об этом Вы не задумывались.
Испуганный человек, желающий нравиться, воспринимает всё на веру, и этим пользуются. Ему плетут льстивые, хитроумно построенные речи, и он всему верит. А стоит ему в подтверждение этих слов увидеть, как его кумир приветствует на улице кого-нибудь либо приходит кому-то на помощь, ведёт с кем-то разговор либо появляется в сопровождении кого-то, как в душе у него вспыхивает огонь слепой ревности. Желание нравиться превращается в ненависть.
Желание нравиться и показная верность ходят рука об руку. Человек с мало-мальским жизненным опытом чувствует, когда подлинная верность становится показной. Страх оказаться преданным и страх, что виной тому может оказаться то, что я не нравлюсь, усиливают друг друга.
Факт, нашедший подтверждение одним органом чувств, может обернуться взрывом других, и Вам покажется, что нечто подобное Вы и раньше слышали, видели, обоняли либо осязали. Если Вы не понимаете, насколько Ваша логика ущерблена, то Вы выплёскиваете свое негодование кумиру в лицо, и он, скорее всего, говорит, что это ему не нравится. Вы же воспринимаете это, как если бы он сказал, что Вы ему не нравитесь. Ведь Вам свойственно отождествлять человека с его поступком, и Вы не осознаёте того, что и в кумире также видите лишь себя.
Чем больше он старается доказать, что Вы ошибаетесь, тем сильнее Вы зацикливаетесь на своей навязчивой идее - Вы уже совершенно точно знаете, что не нравитесь ему. Вы уже вооружились достоверными фактами, не понимая того, что физический уровень - это ещё не всё. Вы не желаете выслушивать никаких объяснений. Так Ваше желание нравиться всё более перерастает в нежелание нравиться. Вы можете, стиснув зубы, продолжать вести общие хозяйственные дела, если Вас связывают материальные ценности, однако Ваше желание нравиться данному человеку постепенно сменяется желанием нравиться другому либо другим, но только не ему. Вы мстите ему тем - и месть эта сладка, - что добиваетесь любви другого. Мстите за то, что Ваши страдания не были им оценены. Не нуждаясь в оценках, Вы желаете быть оценённым, т. е., не нуждаясь в несчастье, Вы желаете несчастья.
Желание нравиться начинается у каждого с его родителей. Оно происходит от желания нравиться матери. Если мать неспособна любить в первую очередь мужа, то ей кажется, что муж её не любит, и она старается нравиться ребёнку, чтобы хоть он её любил. В благодарность ребёнок старается нравиться матери, потому что матери это нравится.
По сути месть эта направлена против мужского начала, а заложником мести становится ребёнок, поскольку месть воздействует на левую часть тела, голову, разум, логику, остов, волю, лимфу и т. д. Чем дольше мать ухитряется нравиться ребёнку, тем ребёнок лучше - кто из детей не постарается быть хорошим взамен на материнскую любовь и ласку?
Все мы знаем, что за доброту отплачивают добротой. Кто пытался отплатить, тот, вероятно, ощущал на себе, что отплатить долг благодарности невозможно. Зато возможно отомстить.
Нет ничего особенного в том, что разочаровавшаяся в любви женщина желает отомстить мужчине. Если не получается ему лично, жажда мести автоматически переносится на ребёнка. Поскольку ребёнок является тем средством, которым женщина намеревалась привязать к себе мужчину и переделать его по своей мерке, то если это не удалось, виноватым оказывается ребёнок. В итоге мать, желающая нравиться своему ребёнку, после развода принимается мстить ребёнку. Более того, если она пожелает обзавестись новым мужем, ребёнок станет в её глазах непреодолимым препятствием. Большинство таких матерей, запутавшихся в душевных противоречиях, продолжают воспитывать своих детей и дальше, не умея при этом их любить, а кое-кто бросает детей на произвол судьбы. В обоих случаях дети желают нравиться матери с тем, чтобы мать не была плохой, чтобы мать стала жить вместе с отцом, чтобы мать вновь взяла их к себе и т. п. У таких детей готовность к самопожертвованию особенно велика.
Я не удивляюсь, когда слышу от женщин высказывания, произносимые без стеснения даже в присутствии ребёнка - "Это не мой ребёнок. Он весь в отца!" или "Не понимаю, в кого он такой уродился. Ни в мать, ни в отца! Я всегда это знала". Подобные высказывания действуют на ребёнка, уставшего выслуживать любовь, словно удары плетью, поражая его в самую душу. Чем серьёзнее он после этого заболевает, тем больше надеется хоть таким образом вызвать к себе любовь - может быть хоть больного его полюбят. Ребёнок судит по себе. Ведь сам он с трепетным участием относится к заболевшим, беззащитным братьям нашим меньшим, окружает их заботой и лаской, чтобы больному было хорошо. Поэтому он и рассчитывает на такое же отношение к себе. Его несбыточная мечта оборачивается безысходностью. У такого ребёнка нет надежды на излечение.
Пытаясь обратить внимание матери на её ошибки, я спрашиваю: "Вы хоть понимаете, что Вы сейчас сказали?" Вместо ответа нередко следует атака: "Я прекрасно знаю, как Вы ко мне относитесь!" Мать готова отстаивать свои права.
После встреч с такими людьми я спрашиваю себя: "Имеет ли вообще смысл наставлять их?" То, что даю я, не входит в обязательную школьную программу, в отношении которой возникает автоматический протест. Я никому не навязываюсь. Вместо того, чтобы людей приманивать, я объясняю им, что было бы лучше начать заниматься собой. К сожалению, человек, которого постигла беда, ведёт себя, словно бык, угодивший в колодец. Первым делом наподдаст рогами того, кто пытается его оттуда вызволить. Сочувствуя такому человеку, я чувствую, сколь нужна ему помощь. Не умея помощь принять, он злится на себя, а изливает злость на других, в том числе и на меня. Всякий раз я снова убеждаюсь в том, что наставлять нужно, но так, чтобы не навредить себе. Овладение искусством наставничества - труд не из лёгких.
Точнее говоря, прибивает не сам ребёнок, а его желание нравиться миру. С тем, чтобы затем осознать, что миру он, тем не менее, не нравится.
Желание нравиться всем больнее всего бьёт по людям известным, именитым. Чуть-чуть славы, и вот они уже трудятся с трагическим отчаянием, чем приводят в восхищение эмоциональных поклонников. В итоге их круг расширяется. Страсти накаляются, отовсюду раздаются похвалы, человек горделиво задирает нос и перестаёт глядеть под ноги. Кто не глядит, тот не видит, что за каждым подъёмом следует спад. Таков естественный ритм жизни.
У знаменитых людей нет жизненного ритма. Они кружат в гибельном адском колесе, вырваться из которого человек должен сам. Окружающие могут лишь помочь. "Лучше гореть, чем тлеть!" - произносится в самовосхваление и в самооправдание. Если человек выбирает такую жизнь, - то, когда он умирает, ни к чему искать виновных в его кончине. В своей смерти каждый человек всегда виновен сам. То была его судьба, что направила его именно в это время именно в это место, где он нашёл свой конец. У него была возможность избрать другой путь, но он выбрал этот.
Атеист ненавидит фаталиста - того, кто верит в судьбу, так как фаталисты сидят сложа руки и ждут, что уготовит судьба. О судьбе я говорю для того, чтобы Вы поняли, что судьбу можно исправить, ликвидировав причину, а не перекладывая на окружающих ответственность за следствие. Не воспринимайте сказанное как оправдание преступности, равнодушия, халатности, лени, злорадства и всего прочего, служащего благодатной почвой для возникновения роковых последствий. Если Вы сидите за рулём наземного, водного либо воздушного транспортного средства и среди пассажиров находится некто, кто утратил, волю к жизни тогда как Вы сами - человек с ленцой, рассчитывающий, что за транспортным средством присматривать будут другие, то погибаете вы оба, поскольку и Ваша мысль была разрушительной.
Не менее разрушительным является желание прославиться, чтобы нравиться всем. Желание это вынуждает отыскивать способы, как сделаться знаменитым и как нравиться людям. Дети уже с самого детства знают, кем они хотят стать, когда вырастут. Как правило, это профессии, ведущие к славе. Если мечты не сбываются - а для большинства не сбываются - человек испытывает неослабное отчаяние от неспособности нравиться. Если на службе это отчаяние изо всех сил скрывается, то, придя домой, человек обрушивает его в виде гнева на домашних, которые оказываются виновными в том, что желание не сбылось. Женский гнев выражается в визге и криках, мужской - в рукоприкладстве и крушении мебели. У обоих супругов есть выход - уйти из такой семьи.
Детям остаётся выбирать одно из двух:
1. держать всё при себе и заболеть. Болеть очень долго и тяжело, пока на подмогу не придёт смерть;
2. пропускать всё мимо себя и стать безчувственным, чтобы однажды усмехнуться в лицо орущему, развернуться с тупым безразличием в душе и отправиться куда глаза глядят.
Страшно бывает глядеть на больного ребёнка, помочь которому по-настоящему могли бы только его родители, но они не помогают, потому что не признают собственной вины. Но ещё страшнее глядеть на физически здорового и при этом совершенно безчувственного ребёнка. Недавно один молодой заключённый сказал мне абсолютно спокойным голосом: "У меня вообще нет никаких чувств". Он не сетовал и не жаловался. Он не мог чувствовать, так как действительно был безчувственным. Он мог часами напролёт сидеть, не думая ни о чём, точно святой. Святой в таком состоянии весь сосредоточен на себе, он весь отдаётся свободному парению духа, ощущению, нирване. Этот молодой человек чувствовал, будто его нет. Это означало полный духовный застой. Благодаря этому заключённому я получила более глубокое представление о безчувственности, тогда как раньше проблема эта не казалась мне особенно важной. Почему? Потому что проблема эта меня не касалась.
Я сказала: "У тебя есть все задатки, чтобы быть счастливым. Обрати всё в движение. Начни пропускать всё через себя, а себя через всё, и ты станешь тем, кем являешься на самом деле". С минуту он внимательно глядел на меня, взвешивая услышанное, и вдруг в его глазах зажглись живые искорки. Должно быть, он был немало удивлен, обнаружив в себе тёплые чувства. Ещё секунда, и он уже укрылся за привычной непроницаемой оболочкой самозащиты. Таким его сделали страдания, причина которых - желание нравиться.
Есть много способов понравиться. В наши дни человеком чаще всего движет желание нравиться своим трудолюбием. Стало модным жить во имя работы, во имя трудовой славы и почёта. Общественность это приветствует и ставит человека работящего в пример бездельникам. Никому из хороших людей и в голову не приходит, что восхваление трудоголика, присуждение ему почётных званий и награждение его медалями действует на него губительно.
Это всё равно что подзуживать человека за рулём, и без того превышающего скорость. Он и так уж закусил удила. Если на первых порах он предъявлял повышенные требования к себе, создавал условия, необходимые ему для работы, то впоследствии такие же требования он предъявляет к другим, чтобы подчеркнуть собственные способности и трудолюбие. Физическая сверх активность как в спорте, так и в работе оборачивается не чем иным, как духовной пустотой и неудовлетворённостью собой, а также окружающими. Малейшее препятствие на пути расширения возможностей может оказаться роковым.
Если помимо желания нравиться своим трудолюбием человек испытывает желание нравиться своей пунктуальностью, он весь напряжён, словно натянутая струна.
А если также присутствует желание нравиться рациональным использованием времени, его жизнь превращается в трагедию, так как окружающие без конца рушат продуманный по минутам распорядок дня, путая все планы. Если человек желает нравиться обществу, он изливает свою злобу на домашних. Если домашние не желают ссор, они будут ходить в постоянном напряжении по струнке, однако это может не понравиться, ибо без конфликта злобы не изжить. Если человек желает нравиться своей семье, он срывает злобу на посторонних.
Поскольку обществу плохие люди не нравятся, человека быстро ставят на место, и, если он желает выжить, ему приходится себя переделывать. Насколько он заболевает от подобного вынужденного положения, выяснится позже.
Кто желает нравиться, тот хочет, чтобы и ближний нравился ему. Считается естественным, что если я подлаживаюсь под тебя, то и ты должен подлаживаться под меня. Человек, добровольно ставший рабом, требует от ближнего, чтобы тот в знак благодарности сделался также рабом. Желающий нравиться может быть распрекрасным человеком, маскирующим свои устремления мягкостью и уступчивостью. Если мне это по душе, мы можем друг другу нравиться до безконечности и стать настолько похожими, что нас сочтут близнецами.
Кто не добивается своего, тот оскорбляется. Поначалу он сносит обиды молча, а если ближний не выказывает рвения, выплёскивает обиды прямо ему в лицо. Тот виноват, поскольку не оценил моих страданий. Наиболее типичны подобные кризисы для взаимоотношений между мужчинами и женщинами. Мне доводилось слышать жалобы женщин: "Обещал носить на руках, а теперь взгляните, во что он превратился!" Это ещё самая деликатная из реплик. В свою очередь мужья сетуют: "Обещала быть хорошей женой, да куда там". В обоих случаях тот, кто сулит, сбегает от того, кто ждёт. Кто сбегает в грязь, кто на небо, кто с причитаниями бежит по земной дороге прочь. Обещать абсолютно невозможное - значит накликать на себя большую беду.
Желание нравиться своей деликатностью, учитыванием чужих нужд, невмешательством в чужие дела подобно коту, ходящему вокруг горячей каши, - его высмеивают, на него не рассчитывают, а потому не приходят к нему на помощь. Такая жизнь тоже приводит к отчаянию. Желающий нравиться чувствует, что воспитанность и деликатность ни к чему хорошему не приводят. Другой взял да нахрапом присвоил то, чему я так сильно поклонялся. Так у человека уводят жену либо отнимают мужа, так он лишается прибыльной должности или общественного положения.
Кто желает нравиться стыдливостью, тому задним числом становится ещё более стыдно. Человек ощущает себя обманутым, хотя никакого уговора и не было. Неудивительно, что ощущение несправедливого к себе отношения рождает желание отомстить. А теперь подсчитайте, сколько было выше упомянуто тяжких стрессов, вызываемых желанием нравиться, а ведь речь шла только о желании нравиться своей деликатностью.
Дух - это полнейшая удовлетворенность, находящаяся в постоянном движении и развитии.
Плохо, когда человек погружается в депрессию. Гораздо хуже сверхактивность. Каждому человеку следовало бы любить ближних хотя бы настолько, чтобы помешать людям из ближайшего окружения впасть в крайность и сказать: "Довольно! Пора образумиться, иначе пропадёшь". Возможно, кто-то назовёт Вас из-за этого плохим, но зато Вы спасли человеку жизнь, и когда-нибудь он в этом признается. Он осознает, что желание нравиться превращает человека в шута, на котором возят воду как на работе, так и в часы досуга, как в кабаке, так и в церкви.
Если во время досуга или в кабаке - беда невелика, но если на работе и в церкви - дело худо. Есть такое выражение: "быть угодным Богу и угождать Богу". Смысл ясен и без слов, ведь каждый понимает, что Бог не оценивает своих детей ни по их угодливости, ни по сумме пожертвований. Это людская выдумка, порочащая суть Господа.