Толстая кишка справляется со своей задачей точно так же, как справляется с мужскими работами мужчина. Кто любит работу, тот справляется. Кто рассчитывает многого добиться и потому берётся за большое дело, тот свою работу боится и ненавидит, и у того толстая кишка наверняка не в порядке. Отрицательное отношение к отцу, мужу и мужским работам ведёт к заболеванию прямой кишки как у мужчин, так и женщин. Помимо отношения к мужским работам, толстая кишка отражает проблемы, связанные с не сделанными делами.
Работа, к которой приступают, по сути является не сделанной работой. Поглядите вокруг, и Вы увидите массу разных недоделок — не сделанных дел. Кое-какие из них Ваши, большая же часть — чужие. На самом деле всё это Ваше, если Вы делаете из этого проблему для себя.
Толстой кишке ничто не угрожает, если человек
• с любовью принимается за не сделанную работу,
• с любовью завершает недоделанное другими,
• с любовью принимает из чужих рук незавершённую работу.
Поскольку большинство людей считают такую работу унизительной, толстая кишка у них воспалена. Небольшое скрытое воспаление, как и небольшая скрываемая униженность, в большинстве случаев остаётся незамеченной. Это служит почвой для развития более тяжёлых болезней. Вспомните, как Вы внутренне возмущаетесь, когда видите в чём-то безпорядок, недоглядность, безхозность, недоделки, хотя остальные вещи пребывают в наилучшем порядке.
Если задуматься, то ни одну работу нельзя выполнить до конца, как и невозможно переделать всё одним махом. Кто не доделал работу, у того были дела поважнее. А если Вам известно, что таких дел у него не было, то так считаете Вы. Он же считает иначе. Если бы мы удосуживались подумать, почему одно дело обстоит так, а не иначе, то поняли бы суть и в дальнейшем считались бы с обстоятельствами.
Человек со страхами в первую очередь всегда видит других людей, а также не сделанные ими дела, но не осознаёт того, что в других он видит лишь себя и что отношение к людям — это отношение к самому себе. Если он желает, чтобы не сделанное было сделано, то не миновать ему обидного разочарования, так как его воля не исполняется. Будь он хозяином, начальником либо просто человеком, отдающим приказы по долгу службы или по собственной инициативе, результат работы его не удовлетворяет. Обиженность по поводу недоделанных работ так или иначе копится в толстой кишке. Толстая кишка заболевает, причём заболевание может оказаться столь тяжёлым, что лишает человека трудоспособности. Например, хроническое воспаление толстой кишки делает человека инвалидом.
Не утихающие боли, внезапные приступы боли, громкое газообразование, выброс газов в самом неподходящем месте, безсистемное чередование запоров и поноса — всё это делает невозможной работу в интеллигентной среде. Человек, который с детства был вынужден утверждать себя трудом, оказывается в трагической ситуации — он должен работать и не может, либо же работать ему запрещают врачи, покуда он не выздоровеет.
«Должен» и «нельзя» составляют две грани единого целого —вынужденного положения. Болезненный процесс можно заглушить гормонами, толстую кишку можно укоротить хирургическим путём, однако проблема остаётся и болезнь никуда не девается либо становится ещё злее, как и сам больной, который после всех перенесённых страданий так и не обретает здоровья. Причина этого — в неумении разглядеть себя в других и, соответственно, заняться исправлением своих ошибок.
Человек, утверждающий себя работой, начинает умалять свои способности при одной мысли о том, что не сумеет сделать так же хорошо, как кто-нибудь другой. Пойти в ученики не позволяет гордость — человек желает сразу выдвинуться в мастера. Жизнь даёт каждому годы ученичества, а кто с презрением их отвергает, тот цепляется за несложную на вид должность начальника. А если к тому же человек имеет образование, позволяющее ему в незрелом возрасте строить из себя начальника, не миновать ему беды. Чего хочет, то и получит. Ещё хуже складывается ситуация, когда человек с подобными взглядами не получает сразу того, чего желает.
Человек, гордящийся своим умом и образованностью, оскорбляется до глубины души, когда ему приходится ради денег работать бок о бок с необразованными хамами и, что хуже всего, ощущать на их фоне собственную нерасторопность. Неудивительно, если в такой ситуации человек мечтает заболеть, а когда заболевает, боится выздороветь, чтобы не возвращаться в унизительную для него среду. Чем добросовестней человек, видящий себя лишь в кресле руководителя, тем больше он себя недооценивает, критикует, презирает и даже ненавидит и тем серьёзнее недуг толстой кишки. Если нежелание оказаться в унизительном положении перевешивает желание выздороветь, человек не исцеляется.
Человек с такими стрессами всегда ждёт, чтобы кто-то за него заступился, восстановил справедливость, решил за него проблему. Обычно это делает мать, которой движет подсознательное чувство вины за то, что ребёнок — какого бы возраста он ни был — не подготовлен ею к превратностям судьбы. По мере улучшения жизни растёт число матерей — как, впрочем, и отцов — которые считают, что жизнь должна быть хорошей и что человек вправе претендовать лишь на хорошее. Вправе-то вправе, но истина заключается в том, что в жизни хорошее и плохое нераздельны. Желая одного, мы приобретаем также и другое.
Отстаивая свои права, человек неизменно добирается до государства. Государство оказывается плохим, если он не получает того, что желает. Государство символически соотносится с печенью. Печени действительно плохо, ибо она полна злобы, которую человек испытывает по отношению к государству, и ни печень, ни толстая кишка не могут исцелиться, прежде чем человек не освободит злобу. Так печень вразумляет человека, что злоба на государство являет собой злобу на себя самого, потому что государство — это мы сами.
Когда нами овладевает жажда наживы, у нас не остаётся времени поразмыслить. Мы все что-то делаем, чтобы извлечь побольше выгоды. Бросаем одно дело, не доводя его до конца, и хватаемся за другое, сулящее большую прибыль. На душе между тем копится стресс недоделанной работы. Точно так же в толстой кишке накапливаются шлаки как аналог недоделанной работы. Чем дольше они застаиваются, тем больше вероятность, что там и останутся — останутся в виде окаменевших напластований, на которые накладываются также воспоминания о не сделанных работах.
Когда Вы принимаетесь высвобождать энергию как сделанных, так и не сделанных работ, Ваша толстая кишка поступает так же: всё, что телу нужно, препровождается в тело, а то, что не нужно и чему место на помойке, из тела выводится. Чем больше человек утверждает, что всё и всегда делается им правильно, тем меньше он признаёт свои ошибки — то есть свою зашлакованность, потому что боится обнаружить своё подлинное лицо, и так же ведёт себя его толстая кишка — оставляет шлаки при себе.